Журналисты могут добиться народной любви, заставить власть себя бояться, о них говорят как о четвертой власти. Есть лишь одна вещь, на которую представителям СМИ не стоит рассчитывать – им не ставят памятники (если, конечно, они не прославились в чем-нибудь еще). Вернее, пока не ставили. На этой неделе власти испанского города Герника дали понять, что не намерены считаться с этим правилом, и увековечили в бронзе бюст военного корреспондента “Times” Джорджа Стира.
Он не пишет для газеты более 60 лет. Более того, его давно нет в живых: в 1944 году он погиб в автомобильной катастрофе. Но в стране басков Джорджа Стира до сих пор помнят и чтят как национального героя. Стир написал статью, из которой мир узнал о зверствах фашистов в Гернике – древнем центре баскской цивилизации.
Речь идет о налете люфтваффе, разбомбившего город 26 апреля 1937 года. Тогда погибли более 1600 мирных жителей. Стир был среди журналистов, посетивших город через несколько часов после авиаудара. Репортаж Стира не был первым сообщением о бомбардировке, однако именно он произвел эффект разорвавшейся бомбы. Статью перепечатали многие издания мира, в том числе “New York Times”. Говорят, что материал Стира вдохновил Пабло Пикассо на создание одной из самых известных его картин, которая так и назвается – “Герника”.
Что особенного в этой статье?
О том, насколько противоречивой может быть информация из горячих точек, россиянам рассказывать не нужно. Они уже привыкли, что в Чечне одних и тех же боевиков убивают по два, по три, четыре раза. Во многих случаях источником дезинформации становятся силовые ведомства, которые не прочь выдать желаемое за действительное. Не редко путаница возникает по вине журналистов – многие из них бросаются к телефону едва оказавшись на месте событий. Так поступили некоторые коллеги Стира, но не он сам.
Репортер “Times” обошел весь город, побеседовал с очевидцами налета, военными, посетил больницы и морги. В итоге, журналисту удалось восстановить хронику событий 27 апреля. В налете участвовали самолеты трех типов: “Юнкерсы”, бомбардировщики и истребители “Хейнкель”. Бомбардировка продолжалась три с половиной часа, в течение которых тысяча самолетов успела сбросить более трех тысяч снарядов с зажигательной смесью. В перерывах между бомбежкой над городом кружили истребители, расстреливая тех, кто пытался бежать из города и укрыться в поле.
День 27 апреля 1937 года репортеру известен в мельчайших подробностях. Он знает, что о приближении вражеских самолетов местных жителей известил колокол церкви рядом с базарной площадью. Ему известно, куда упали первые бомбы, когда были сброшены последние. И за все эти подробности журналист готов нести личную ответственность. В статье, посвященной открытию памятника в Гернике, Times пишет, что Стир не передавал материал в редакцию до тех пор, пока в его распоряжении не оказались вещественные доказательства того, что налет совершило именно люфтваффе – три осколка с изображением немецкого имперского орла.
Такая дотошность по отношению к фактам оправдала себя. Фашистская Германия подписала Пакт о невмешательстве в дела Испании, однако статья в “Times” послужила веским доказательством того, что Берлин не соблюдает взятые на себя обязательства. Более того, военная операция, проведенная немецкими военными в Стране басков, свидетельствовала о том, что они не намерены считаться с жертвами среди мирного населения. Как писал Стир, самолеты люфтваффе так и не долетели до военного завода, который находился рядом с городом. А значит, он их не интересовал, отмечает журналист. И делает вывод: это была психологическая операция, которая должна была подорвать моральный дух баскского народа.
“Благодаря Стиру мир узнал, что немцы бомбят Испанию, – говорит Николас Рэнкин, автор биографии журналиста. – Эта новость породила волну негодования во всем мире”. По словам Рэнкина, публикация спровоцировала скандал, сопоставимый по силе с разоблачением в 1980-х годах незаконной продажи американского оружия Тегерану (“Иран-Контра”).
Стир писал не только о войне в Испании. До нее он освещал вооруженный конфликт в Эфиопии, а после – финско-советскую войну, вел репортажи с фронтов Второй мировой. И всегда придерживался тех же принципов. Позднее в одной из своих статей Стир объяснит, что заставляло его задерживать публикацию горячих материалов: “Журналист это не просто поставщик новостей, сенсационных или призывающих к полемике, хорошо написанных или просто смешных. Он историк повседневной жизни… и подобно историку, который страстно стремится докопаться до правды, журналист должен делать все от него зависящее для того, чтобы правда преобладала”.
Устанавливая бронзовый бюст Джорджа Стира, власти Герники хотят сохранить для потомков память о том, что сделал этот журналист. Но только ли баски должны помнить о том, какой сильной становится журналистика, когда стремится к истине?
Андрей Ломкин, Lenta.ru
